В 1918 г. 1 февраля я вступил добровольно в Красную Армию, в которой прослужил до 1921 г. 20 июня и был уволен по демобилизации, а посему желательно мне знать, будет ли помощь тем красноармейцам, которые потерпели стихийное бедствие от белых во время гражданской войны. Я не буду писать о других, а пишу о себе, что, когда Кубань захватили белые, мои родные скрывались в Краснодаре, оставили в станице Кореновской все хозяйство, которое было разграблено казаками, а остальная постройка, хата и сарай, было сожжено белыми в октябре 1918 г., остались одни стены, так как они были саманные, [где] и сейчас живем, переживая разные заболевания, отчего и болеет почти вся семья. И вот сейчас толкает мысль о том, что идет десятый год соввласти и не оказано никому помощи, как будто забыла советская власть. И впоследствии я, сам себя называя дураком, что послушался комиссаров и командиров, когда наступали на Кубань, о том, что будем проходить по станицам и не делать над казаками никаких безобразий, хотя кому из ваших родственников причинен вред, а впоследствии будем требовать все свое по закону. И слова командиров и комиссаров привели меня в нищенское состояние, особенно в жилищном [вопросе]. Но если б я не слушал никого, [а], по захвату своей станицы узнавши о разорении моего имущества, наставил бы наган на одного соседа, на другого, то они бы признались, кто сжег, и я бы восстановил все хозяйство. И душа болеет и будет болеть и вместе с этим ругает советскую власть, что тянет с нас последние жилы, особенно сельхозналог, и мне удивительно, что сейчас идут на действительную службу [и] получают льготу, и после демобилизации пользуются год льготой, и сейчас не только чужой смеется, а и родной брат, что заслужил ты за три с половиной года. Конечно, тут и больно, и заключая тем, [хочу спросить], будет ли помощь или никогда, и посему прошу ответить редакцию уважаемой газеты.

В чем подписуюсь Диконенко Яков

Думается, что подобные настроения сыграли потом не последнюю роль при проведении коллективизации. Но удивительно и то, что это время бесправия и произвола вызывало у людей, не нашедших своего места в жизни или разочарованных в ней, своеобразную ностальгию.

Немало было и тех, кто надеялся получить от войны свои выгоды, кто испытывал на этой почве свою корысть и амбиции, и мы не раз будем еще встречать на страницах книги. Раздуваемая пропагандой вражда к противникам советской власти проросла семенами ненависти и нетерпимости, которая сказывалась много лет спустя после войны. В одном из писем рабочий, отдыхавший в Сочи в начале 1930-х годов, обнаружив на местном кладбище надгробные памятники генералам и офицерам Деникинской армии, потребовал от «центральных властей» их немедленного уничтожения.

Агитпроповские штампы оказывали самое непосредственное влияние на язык авторов писем, описывающих события этого времени. В этом причудливом переплетении малограмотности и бесхитростности народа, корявой несуразицы таких же малообразованных агитаторов и штампов газетных передовиц рождалась «героика пламенных лет», постепенно облагораживаемая услужливой толпой журналистов, поэтов и писателей, создававших сказку о романтике гражданской войны. Под влияние «рассказов отцов» об их «героических делах» попадало молодое поколение, тоже желавшее высказаться в прессе. Об этом говорит письмо Феди Будылина с хутора Дилягина Любуньской волости Спас-Деменского уезда Калужской губернии в «Крестьянскую газету» от 8 ноября 1925 г.:

Уважаемый товарищ редактор, обращаюсь к Вам с просьбой, в которой прошу не отказать. Я посылаю Вам рассказ из гражданской войны и прошу ответить мне, можно ли будет присылать Вам подобные рассказы. Если будет можно присылать, то напишите, какой недостаток есть в моем рассказе, чего не хватает, что лишнее […]* На все эти вопросы прошу Вас, если можно, ответить, потому что я, как член РЛКСМ, желал бы участвовать в общественном деле.

С почтением Федор Будылин.

Процесс Веры Засулич.
Летом 1877 г. петербургский градона­чальник Ф. Ф. Трепов во время посещения тюрьмы приказал высечь заключенного Боголюбова, участника демонстрации перед Казан­ским собором. 24 января 1878 г. народница Вера Засулич явилась к Трепову на прием и выстрелила в него из револьвера. Трепов был тяжело ранен, но остался жив. Засулич не принадлежа ...

Правление Василия Шуйского (1606 - 1610 гг.).
Во время народного возмущения против Лжедмитрия I с Лобного места на Красной площади царём был "выкликнут" Василий Шуйский, стоявший во главе боярского заговора против самозванца. Василий Шуйский был представителем самой знатной и родовитой боярской фамилии, находившейся в очень тесном родстве с Рюриковичами. Новым царём были ...

Султан
К этому абсолютному монарху принято обычно применять титул арабского происхождения — султан, но уместно также использовать персидский титул — шах или, лучше, падишах, как, впрочем, и тюркско-монгольский — хан. Это множество титулов отражает различные политические традиции, с которыми связывали себя османы. Сюда можно было бы добавить и ...