Ещё раз необходимо отметить, что для России своего времени, для текущего политического момента, самодержавие лучший строй, по Чичерину. Понятие конституции применительно к России служило для него синонимом социальной катастрофы. В письмах к своему брату, В.Н. Чичерину, относящихся к 1863 г., он характеризовал конституционный порядок не иначе как «несчастие», «величайший вред», «величайшее безумие», способное «переворотить» Россию «вверх дном».

Оказывавшееся невозможным ввиду господства «сословного раздражения» и свойственной «переходному состоянию» расшатанности учреждений, представительство в России не имело под собой никаких исторических оснований. Одностороннее развитие правительственной деятельности лишало русский народ духа инициативы, сделало его неспособным к политической свободе. «Он естественно стремится к абсолютизму», – заявлял Чичерин.

Сохранения самодержавия требовал не только исторически сложившийся тип отношения общества к государству. Географические условия России, особенности русского национального характера более всего соответствовали абсолютистскому режиму.

Обширные страны с преобладанием земледелия, а таковой и была Россия, медленнее других двигались к свободе и нуждались в «более сосредоточенной власти». Русский народ к тому же не обладал качествами, необходимыми для успеха представительных учреждений, для «разумного и умеренного употребления свободы». «Те великие достоинства русского народа, – писал Чичерин, – которые сделали Россию одною из первенствующих европейских держав, несокрушимое терпение, безропотное перенесение всевозможных лишений и тяжестей, готовность всем жертвовать для царя и отечества – прямо противоположны духу личной свободы. (…) Для самоуправления они менее всего пригодны». Общество, в течении веков терпевшее безграничную власть над собою, не в состоянии было совершить скачок к политической свободе. Делая такую попытку, оно рисковало, по словам Чичерина, «произвести всеобщее потрясение и надолго устранить возможность прочного порядка». Неумение держаться в известных пределах, отличавшее русскую натуру, сыграло бы в этом случае роковую роль [19, стр. 131–132].

Однако при этом Чичерин вовсе не считал, что каждому народу, в зависимости от его характера и духа, присуща своеобразная неизменная форма государства. «Политические учреждения, – возражает он де Местру и всем находящимся в состоянии политической ностальгии, – отнюдь не имеют свойств вечности; они, по существу своему, подвержены нападкам и колебаниям; во всяком прогрессивном обществе они являются как результат борьбы разнообразных и противоположных друг другу мнений и интересов» [16, стр. 56].

Зададимся вопросом, как же мог один и то же человек одновременно петь дифирамбы и конституции, и абсолютизму? Скорее всего, прав Верещагин, который отмечает, что при самодержавии слишком настойчиво проводить идею неизбежности его ограничения было трудно и весьма небезопасно. Поэтому из двух сторон политической теории Чичерина, из которых одна доказывала способность самодержавия «вести народ огромными шагами по пути гражданственности и просвещения», а другая исподволь внушала желательность его ограничения в будущем, первая вышла гораздо более яркой и выпуклой [14, стр. 48].

Однако не будем забывать, что Чичерин не лукавил, когда говорил о необходимости сохранять самодержавие. Просто самодержавие было для Чичерина не целью в себе, а лишь орудием либеральных реформ. Кроме того, как и Кавелин, он полагал, что при исключительном преобладании дворянства в законодательстве государственные интересы будут принесены в жертву сословным интересам [17, стр. 682].

Новороссия.
После перехода под власть Москвы центральная часть степи оставалась почти незаселенной ещё около ста лет. Граничащие государства не решались заселять свои окраины из опасения, что соседи заселят свои; так, русско-турецкий договор 1681 года постановил, что местность между Бугом и Днепром должна в течение двадцати лет оставаться впусте. В ...

"Успехи"
Экономические итоги коллективизации были плачевными: за четыре года первой пятилетки валовые сборы зерна снизились - по официальным подсчётам - с 733,3 млн. ц. (1928) до 696,7 млн. ц. (1931 - 1932). Урожайность зерна в 1932 году составляла 5,7 ц/га против 8,2 ц/га в 1913.[11] Но партия добилась того, что в продолжение каких-нибудь трёх ...

Правобережная Украина
Перейдем на правый берег Днепра. Мы можем быть кратки: говорить о каком-либо самостоятельном распространении здесь малороссов к югу не приходится. Правобережная Украина — польская провинция, и следить за изменением её границ значило бы излагать ход территориального роста или ущерба польской государственности в зависимости от успехов или ...