Чичерин не исключал и возможности того, что дворянство, как он говорил, «встретит отпор» со стороны крестьянских представителей в законодательном собрании и, таким образом, снова обострится вражда сословий. «Сословные вопросы, – писал он, – особенно при разгаре страстей, должны разрешиться не самими сословиями, а высшею властью, которая одна в состоянии сохранить должное беспристрастие. По этим причинам мы полагаем, что, при настоящем положения дел, совещательное собрание из представителей от сословий представляет слишком большие затруднения для государства» [19, стр. 130–131].

Переоценка творческих возможностей самодержавия, его способности совладать с бюрократией и опереться на общество в стране, где бюрократия была не столько инструментом в руках правительства, сколько могущественной традиционной прослойкой, плотно окружившей собою власть, – ахиллесова пята чичеринской концепции 1860-х годов. Со временем это понял и сам Чичерин; в своем письме от 31 августа 1900 г. к Д.А. Милютину он признавал: «Когда в шестидесятых годах возник конституционный вопрос, я был против, потому что считал опасным менять зараз и политический, и общественный строй. Но я всегда думал, что конституционное правление должно составлять естественное и необходимое завершение преобразований Александра II. Иначе будет неисцелимое противоречие между новым, основанным на свободе зданием и унаследованною от крепостного права вершиной. Это противоречие оказалось раньше и ярче, нежели даже можно было ожидать. Износившееся самодержавие обратилось в игрушку в руках шайки людей, преследующих исключительно свои личные интересы».

Надо сказать, что эта переоценка была слабым местом не только Чичерина, но и других западников [14, стр. 49]. И всё же нельзя не заметить, что Чичерина всегда отличала реалистичность и чёткость, ясность теоретических представлений. Так, в отличие от Кавелина и Градавского, он верно понимал принципиальную несовместимость самодержавия и либеральных свобод. Б.Н. Чичерин указывает: «государство не есть чисто нравственный союз, как церковь; это союз по существу своему юридический, а потому все установляющиеся в нем отношения тогда только получают силу и прочность, когда они облекаются в юридические формы. Нет сомнения, что и в государстве нравственный элемент всегда сохраняет существенное свое значение; кто пренебрегает им, тот рискует возбудить всеобщее неудовольствие. Но постоянным деятелем в государственной жизни этот элемент становится только тогда, когда он соединяется с элементом юридическим. Общество, которое ограничивается одним нравственным влиянием, отказывается от участия в решении государственных вопросов.

Против этого нельзя ссылаться на то, что власть, посягающая на основы народной жизни, непременно встретит сопротивление. Конечно, если бы какое-либо правительство вздумало уничтожить народную религию или повально рубить головы по своей прихоти, то граждане, доведенные до отчаяния, пожалуй, схватились бы даже за оружие, чтобы положить конец невыносимому порядку вещей. Но из того, что безумствующая власть может довести подданных до отчаяния, нельзя сделать никакого вывода относительно правильного государственного порядка и ежедневного действия государственных учреждений. В минуты опасности народ готов подняться как один человек, но в обыкновенном течении жизни, если общество не имеет своих постоянных и законных органов, оно остается бессильным» [12, стр. 703–704]. «И теория, и опыт равно говорят, что если для известного общества требуется самодержавная власть, то нечего толковать о широком развитии свободы. Самодержавная власть, которая дала бы значительный простор свободе, не вводя ее в организованные учреждения, тем самым вызвала бы в обществе полнейший хаос, подорвала бы собственные свои основы и, в конце концов, для того чтобы дать правильный исход возбужденному ею волнению, принуждена была бы даровать народу политические права» [12, стр. 705–706].

Либеральная мысль в российской публицистики второй половины XIX века
Заметный рост конституционных настроений в обществе на рубеже 70–80-х гг. нашел свое отражение в позиции журнала «Вестник Европы». Журнал «Вестник Европы», основанный в 1866 г., продолжил ту конституционную линию в русской либеральной прессе, которая была начата «Отечественными записками» в первые пореформенные годы. Либеральная програм ...

Конституционные основы государства Либерия
Провозглашение республики знаменовало окончание первого, колониального, по оценке самих либерийцев, периода истории Либерии. С принятием конституции, утверждением герба и флага наступил следующий этап — период самостоятельного развития страны. Согласно Основному закону Либе. За период с 1820 по 1847 г. в колонию приехало 4,5 тысячи пер ...

План Дауэрса.
С целью захвата ключевых позиций в мире, США после своей неудачи на Версальской конференции стали обращать внимание на другие крупные страны мира, недовольные итогами Первой Мировой войны. Таковых было 4: Германия, Италия, Россия и Япония. Относительно Германии и России американскую точку зрения сформулировал 15 января 1920 г. командую ...