В письме к Герцену Кавелин предупреждал: «Выгнать династию, перерезать царствующий дом, – это очень нетрудно, и часто зависит от глупейшего случая; снести головы дворянам, натравивши на них крестьян, – это вовсе не так невозможно, как кажется; приучить солдата к мысли, что он должен идти против того, против кого ему вздумается, с некоторым усилием тоже не невозможно. Словом, я считаю совсем не таким трудным подточить все теперешние основы общества в России, выжившиеся, выветрившиеся, и дать ей с них рухнуть всею тяжестью. Только что будет затем? То, что есть, не создаст нового, по той простой причине, что будь оно новым, – старое не могло бы существовать двух дней… Все скристаллизуется по-старому, на первый раз, по большинству наличных элементов и понятий, да вдобавок со всею ненавистью к новому…» [24, стр. 69].

Кавелин болезненно воспринимал углубление революционного кризиса в России. Самым удручающим образом подействовали на него майские пожары в Петербурге в 1862 г., совпавшие с распространением крайне революционной по своему содержанию прокламации «Молодая Россия». Авторы «Молодой России» писали, что они не испугаются, если для ниспровержения современного порядка придется пролить втрое больше крови, чем пролито якобинцами в 90-х годах XVIII в. «Бред и горячка в российских головах, – писал Кавелин Д. Галахову в июле 1862 г., – разрешились, как и следовало ожидать, невероятными нелепостями, за которые многие теперь расплачиваются. Кого очень жаль – это молодежь, между которой столько талантливых и умных голов и которая сбита с толку. Нечего себя обманывать: я считаю это поколение погибшим; многие в нем дурно кончат, искренне считая себя мучениками великого и правого дела, и найдутся глупцы, которые им будут в этом поддакивать. Когда кончится это вавилонское столпотворение и смешение языков?» У Кавелина не было никаких сомнений в том, что пожары, так же как и прокламации, – дело рук революционной молодежи.

Еще совсем недавно не стеснявшийся открыто говорить о своем расположении к Чернышевскому, он принимал теперь как должное его арест. «Я бы хотел, чтоб ты был правительством, – писал Кавелин Герцену, – и посмотрел бы, как бы ты стал действовать против партий, которые стали бы против тебя работать тайно и явно. Чернышевского я очень, очень люблю, но такого брульона, бестактного и самонадеянного человека я никогда еще не видал». Кавелин демонстративно отказывался от связей с деятелями революционно-демократического лагеря, ставивших под сомнение его благонадежность.

Кавелинские письма начала 60-х годов дают нам основание утверждать, что автор их не переоценивал возможностей революционной «партии». Пожалуй, только весной 1863 г. он был всерьез обеспокоен положением, складывавшимся в России. В остальное время его не покидала уверенность в том, что попытки революционного переворота останутся безуспешными. Революционеры, по его мнению, не имели корней в «народных массах, мужицких и солдатских». «Надобно совершенно не знать ни те, ни другие, – писал Кавелин, – чтобы думать иначе, а без них никто ничего не сделает. Потому-то я и считаю безумною нашу революционную партию, что она действует, совершенно не зная и не понимая наши массы, очертя голову. Если б она хоть сколько-нибудь их знала и понимала, она пришла бы к совсем другим убеждениям».

Ту же самую мысль Кавелин проводил и в своей записке о нигилизме, предназначавшейся для Александра II (1866 г.). Он отрицал в ней всякую связь революционно-демократического движения с нуждами народа. Более того, «нигилизм», как ему казалось, был вообще «диаметрально противоположен» истинным его стремлениям [19, стр. 250–251]. И Кавелин и Чичерин выступали за путь реформ.

Раскол якобинского лагеря и падение якобинской диктатуры
Обострение внутренних противоречий в стране и кризис революционной диктатуры привели к борьбе в рядах якобинцев. С осени 1793 г. среди якобинцев начали оформляться две оппозиционные группировки. Первая из них складывалась вокруг Дантона. Один из влиятельнейших вождей революции на ее предыдущих этапах, пользовавшийся одно время наряду с ...

Военная реформа
Крымская война показала коренные пороки феодальной организации вооруженных сил, оказавшихся неспособными в военном столкновении с буржуазными государствами обеспечить оборону страны. Так, хотя Россия по численности населения превосходила Францию и Англию, вместе взятые, у России не оказалось обученных резервов, и в ходе войны русскую ар ...

“Диктатура сердца” М. Т. Лорис-Меликова.
К 1880 г. обста­новка в стране настолько переменилась, что П. А. Валуев вспомнил свой проект общегосударственного земского собрания. Подобные же мысли стал высказывать великий князь Константин Николае­вич. В январе 1880 г. Александр II обсуждал эти вопросы в узком кругу избранных лиц. Наследник престола великий князь Александр Александр ...